АЛЁНА БАБАНСКАЯ

ВСЁ СТАНЕТ БАРХАТ И ПАРЧА

***

Полдня болтаешься в небе на высоте.
Выходишь из самолёта, а люди уже не те.
Не с песьими головами, просто чудной народ.
Ходят, делают, мыслят наоборот.
Вроде в том же мире и под одной звездой.
Живут и счастливы вином да сыром, всякою ерундой.

СВОБОДА

Шевеля плавниками в Каме,
Шевеля плавниками в Волге,
Время медленно утекает,
Пенный след оставляя, волглый.
Даже если минуешь сети,
На поверхность всплываешь реже.
Ничего-то тебе не светит.
Ничего-то тебя не держит.

***

Скрипит машина мирозданья,
Приплющивая полюса,
Вдруг – облака над городами,
Как паруса.
И, лесом мачтовым играя,
Что тростником,
Метель, не добрая, не злая,
Летит, дорог не разбирая,
А прямиком.
И рев её лужёной глотки
Похож на стон.
И птичьи гнезда, точно лодки
На гребнях крон.

***

Слышишь, какие птички поют фюить!
Нечего волноваться, куда нам плыть.
Всюду равнина, степь с четырёх сторон.
Каждая из сторон понесёт урон.
Лезет в бутылку ветер, едва задень.
Света в рогожку не наберёшь за день.
Тянет весенней сыростью от земли.
Сизые лужи, мыльные пузыри.

***

Пока я в этот мир играю,
Пока, пока его игла я,
Я продолжаю про шитьё,
Я продолжаю про житьё.
Кто лучше, чем иголка скажет,
Про ткани и про свойства пряжи,
Всё, что сегодня на слуху –
Всё рассыпается в труху,
Но я, пока ещё живая,
Но я, пока ещё сшиваю.
Но, стиснув зубы и молча –
Всё станет бархат и парча.

МЁД

Пчела причалила к цветку,
Моторы заглушив.
Приятно жить, мерси боку,
В какой-нибудь глуши.
Включать с утра пчелиный гул,
Падение и взлёт.
Так даже через «не могу»
Накапливаешь мёд.

ЗНОЙ

Как разнотравье в зной медово,
Что дух до самого Ростова.
Звенят незримые цикады.
Ты жаждешь тени и прохлады.
На Дон, на Дон, пока не поздно,
Где рыбаки в державных позах,
Расставив снасти на рассвете,
Манят ненастье в наши сети.

НЕБО В АЛМАЗАХ

Небо моё в алмазах,
В растяжках молний.
Ливень пойдёт не сразу,
Но всё заполнит
Шелест его бумажный
По всем карнизам.
Город многоэтажный
Водой пронизан.
Птицы в одном исподнем
В гнездо забились.
Лето идёт господне –
А мы забыли…

ДОЖДЬ

Он лил всю ночь и до рассвета
А я иду за ним по следу,
Неверный оставляя след
Из поражений и побед.
Он просто следовал призванью.
Он весь истёк до основания.
А я, шагая по пятам,
Смогу ли почву напитать,
Чтобы на ней земные травы
Цвели и правым и неправым,
Манили пчёлок и шмелей,
И человеков, и зверей?

МАРШ

На шее моей – барабан, барабан.
Я так выжимаю по капле раба.
В анамнезе красное знамя.
Кто с нами?
Я так выживаю на ратном пути.
«Прощанье славянки» славянку прости.
Идём наступающим маршем.
И машем.
Мне жить привелось без повторов и проб.
Ведёт на авось барабанная дробь.
И крутится классик во гробе
От дроби.

В КАЛЯЗИНЕ

Над колокольнею Калязина
Встает рассвет богобоязненный.
Течёт река, как было велено
По воле Сталина и Ленина.
И жизнь течёт богооставленно
По воле Ленина и Сталина.
И мир-труд-май царят до вечера.
И облака текут над речкою.