ВЛАДИСЛАВ КИТИК

КАМУФЛЯЖНАЯ ЗЕЛЕНЬ ЛИСТВЫ

1.

Что нас дальше ждёт?
И… зачем?

– Всё в природе земных вещей, –
Друг сказал. – Но, что впереди,
Знать не следует. Не гляди!
Утро будущего – рассвет,
А глазастым поблажки нет.
Вдруг побьёшься с кем об заклад
И не сможешь вернуться назад,
Или путь домой не найдёшь,
Или правду не переживёшь,
Или станет капканом роман…
Глянул я в окно, там – туман.

Это и встретились у окна
Лето, Троица и война.

2.

Подгорает волненье гренками.
Бьют рассветы в окно сиренами.
Неопределённость – тревожит.
Забываем, как прежде жили мы.
Оглушительно пахнет жимолость,
Нежит и утолить не может.

Ну да полноте: всё устроится!
Хлебный дождик пошёл на Троицу,
Морем вычерчен окоём…

То спасает, что мы – вдвоём.

Только взрыв потерял бы силу,
И сирена не голосила,
Не слезился бы взгляд стекла…
Неужели так заслужили мы?
Ах, как славно тогда бы жили мы,
С тишиной сочетая жимолость,
Или с облаком – купола!

3.

Жаркий полдень. Печаль подённая –
Как заноза не извлечённая.

Песни с музыкой ветром вымело.
Осязая людское зло,
Сине море от горя вымерло,
Словно в схиму, в себя ушло.
Нет ни паруса. Ни судёнышка.
Это время дошло до донышка,
Докатилось до песчаного зернышка,
Что хрустеть могло под ногой.

Всё – другое. И я – другой.
Муть придонная – неподвижная.
Красно лето. Дела фуфлыжные.
Ох, не грешны ль мои уста?
Травный праздник. Погода пляжная.
Тень. Расцвеченность камуфляжная
У пригнувшегося куста.

***

Май и в грозу ни в чём не виноват.
Блаженствует. Парит. Цветёт жасмином.
А у корней заложенная мина
Стяжает зла убойный концентрат.
Легки, полупрозрачны, невредимы
Над нею лепестки летят, летят,
И слов не подобрать, как ощутимо
Отточенное жизни остриё
Врезается в сознание моё:
Я сам бы этот путь пройти не смог,
Но чуждая коса меня не косит.
Опять, опять меня в ладонях Бог
Над гибельною бездной переносит.

***

В дорогу лишнего не брать!
На время двор покинуть шумный.
Не столько страшно уезжать,
Как грустно. И – благоразумно.

Переступить через порог, –
Или через себя вначале?
Возможность есть, и случай – Бог,
И в гости ждут чужие дали:

Приглядна будущность небес,
Где ни угрозы нет, ни риска,
Где море не идёт вразрез
С густой пастелью тамариска,

Где наши дни не сочтены
Под чёрным крестиком прицела,
И жизни в жерновах войны
И гибели не знаешь цену.

А дома… Здесь моё со мной.
И если станет гул прибоя
Взрывной нахлынувшей волной
И беспощадно в небыль смоет,

С земной обителью простясь,
Пусть даже в чувстве незнакомом
Не прерывая эту связь,
Душа и там пребудет дома.

***

Наши бабушки с неба глядят,
Души-ласточки их близко-близко,
По-походному дедушки спят
Под гранитной пятой обелисков.

От взрывной отгремевшей волны
Только эха набатные звуки.
Были дедушки – дети войны.
Значит, мы её званые внуки.

Нам бы взять их медали взаймы.
Память прошлого – край непочатый.
Есть давно повзрослевшие – мы,
Наших бабушек юных внучата.

Их для многих из нас уже нет
В шляпках, в платьицах из крепдешина.
…Мы едва появились на свет,
Мы не знаем про взятье Берлина,

О режимных порядках страны,
О стремленье к вершинам миражным,
Мы ангиной ещё не больны,
И коляска – кораблик бумажный.

Но, как прежде, едва рождены,
Только взятые нами на руки,
Слепо вписаны в дети войны
Наших дней колыбельные внуки.

***

Страх сильней катаклизмов и бедствий,
Занося паутиной умы.
От него не спасаются бегством:
Избежать ли снегов и зимы?

Первых пролесков? Времени жатвы?
Горних радуг, глядящих в окно?
Осуждать ли с улыбкою ржавой
Тех, кому покидать суждено?

На дорогах нехоженых терний
Даже впрок не сжигают мосты,
Потому что природа не терпит
Ни отчаянья, ни пустоты,

Зеленеет к заутрене гаем,
Звоном напоминая о том,
Как не брошенный дом помогает, –
Корнем с родиной сросшийся дом.