ЕЛЕНА МИЛЕНТИ

В ПОТАЙНОМ КАРМАНЕ КЛЁНА

***

Зима ли, осень – не поймёшь,
Как скуп на краски и оттенки
Январский дождь – колючий, мелкий.
Болят от сырости коленки
Деревьев, ломко и насквозь.
Меня от скуки защитит
И от погоды пересудов
Оконный щит
И звон посуды,
И чай имбирный от простуды.
Я замолкаю – он налит.
Вот, чаепития обряд
Идёт к развязке –
Книги в ряд –
Все – рассчитались по порядку.
А выбор будет свеж и сладок,
Когда они заговорят.

***

           Посвящается сыну

Не стой так долго на пороге,
Иди, куда глаза глядят,
И знай – заказана дорога
Сквозь дни, назад,
В сон, где весна всплывает рыбой,
Дно Атлантиды возмутив,
Волной, стеной идущей, ибо
Любые сети – на разрыв,
Где меры нет, где всё безмерно,
Где ветер вдоль и поперёк
Морей гуляет нощно, денно,
Трубя в луны растущий рог,
Где край идёт на смену края,
Так, словно наперегонки,
Назло всем правилам играет
И середине вопреки.

***

Вот уйду в себя и мне понравится
В тишине тишайшей пребывать.
Ты окликнешь: «Возвращайся, моя странница,
Посмотри со мной на листопад!
Вот – окно, закату бестолково
Открывающее в дом проём.
Без тебя всё старое не ново
И значение наречия вдвоём
Мне открылось, словно по наитию,
Семенящий дождик всё на нет
Низводил – вдруг осенило: слитней
Нас, былых, давно простыл и след».
Эхом отзовётся, всколыхнётся
Голос твой в тишайшей тишине.
Вспыхнет – непременно всё вернётся
Отраженьем зеркала, вдвойне.
Не корить коринкою укора
Нам друг друга. Время – птица Выпь.
Как не выпить из ладоней моря,
Как себя друг в друге не избыть…

***

Человек несовершенен.
А зачем ему оно,
Совершенство? – жизнь мгновенна.
Золотое спит руно
В безрассудстве неустанном
Волн, бегущих стороной.
Всё, что было так недавно,
Станет скоро так давно.
И предчувствие рассвета
Да, и право, сам рассвет,
Неразменною монетой
В сонный скатится кювет.
Нам дано блаженство – право
Пить медлительно закат,
В недрах лба его упрямо
День – дин дон – распятый – свят.
И когда слезой послушно
Время в трын-траву падёт,
Час настанет небо слушать –
Нот мятущихся полёт.
И, взлетая неустанно,
Выдыхая жизни чад,
Не заметишь, как тумане
Озерцо растает – Чад.

***

У горизонта за пядью пядь
Отбирают – то, что
Морю должно принадлежать
Как предложению – точка,
Расширяются вширь и ввысь,
Вырывая деревья с корнем,
Дома, нанизывающие на карниз
Горизонта агонию.
Года пройдут налегке
И ребёнок, отчаясь
Не прочтёт на песке
Иероглифы чаек
Потому что песок уйдёт
В железобетонные блоки.
Последней чайки полёт
Будет высоким.

***

Современные динозавры –
Железо, бетон, стекло! –
Что вы будете есть на завтрак,
Если все облака метлой
Урагана сместило на запад,
А может быть, на восток,
Где в жёлтых земля заплатах
И бредит дождём песок.
Не зная, какая участь
Его ожидает потом
Стекло задрожит в падучей
И станет опять песком.

***

В потайном кармане клёна
Спит, скукожившись, личинка.
Ей приснится на рассвете
Белых крыльев первый взмах
И натянутые туго
Между небом и землею
Струны солнечных лучей.
А за краем окоёма
Взгляда глаз лазурно-снежных –
На вершинах волн – скольженье
Бликов скомканной фольги,
Выпуская из скафандра
Чутких усиков антенны
Две, завитых ветром, будет
Слушать шум морской волны.
И, отбросив сожаленье
О потерянных мгновеньях
В бытность сонную личинки
Сквозь метель пыльцы хмельной
И безмерность ожиданья
Одинокого полёта,
Эфемерность взмахов крыльев
Лёгких призраков стрекоз
Полетит навстречу солнцу,
Чтоб сгореть в его объятьях
И на землю долго, долго
После этого полёта
Будет падать, падать, падать
Белый, белый, белый снег.

ТУТАНХАМОН

Озёра в кратерах глазниц
Луной отмеряны.
Забыты все, кто падал ниц
Под прессом времени.
Стою, застыла, все века
На убыль – ветрено.
Ты был, как не был, ведь пока –
Ты – преждевременный.
Где ключ от сжатой нити уст?
В какой державе?
Я слышу скрип, я слышу хруст
В забытой яви.

***

В этом озере – грязь да соль,
Говорят – приносящие пользу.
Убывает вода, и невольно,
Винишь в этом ветер и солнце.

Справа,
           Если к морю спиной,
Запорошена солью дорога,
окаймлённая сорной травой,
что за ветром бежит многоного.
Ты,
           По щиколотку войдя
в жижу, чвакающую, живую
руку мажь – от локтя до локтя,
шею, плечи, живот; вкруговую
примеряй, как одежду без мер,
всю таблицу от Менделеева
и, вращая белками, как негр,
каменей под коростой медленно.

Только птиц многостайных не смей
напугать ухваткой неловкой.
прочь от озера к морю скорей
поспеши соляною дорогою,
чтоб успеть до заката доплыть
до слияния неба и моря –
рывкам синусоидным рыб
телом всем бессознательно вторя.