ВИТАЛИЙ ШНАЙДЕР

КРИСТАЛЛИЧЕСКИ ЧИСТ

ЧЁРНЫЙ ВТОРНИК

                 Памяти М.С.Л.

Молча чёрный гроб несли
К свежевырытой могиле.
Тихо в яму опустили.
Каждый бросил горсть земли.

А потом был чёрный зал.
Долго говорили речи.
Сын сидел, сутуля плечи.
Он ни слова не сказал.

Над виском его седым
В свете тусклого плафона
Плыл, похожий на дракона,
Сизый сигаретный дым.

***

След, извив неуловимый, –
То движение души.
Мимо Мекки, Рима мимо,
Мимо Иерусалима
Вслед за ночью поспеши.

В даль, за воландовой свитой,
Набирая высоту,
И Фагот в пенсне разбитом
Скривит рот, и Маргарита
В сумрак спрячет наготу.

И Мессир вполоборота
Повернется, чёрный зрак

Наведёт и Бегемота
Подзовёт, прикажет что-то,
И падёт земля во мрак.

Рухнет храм, и тьму прочертит
Отсвет огненных столбов,
И в кромешной круговерти
Закружится Ангел смерти
Над руинами домов.

***

                    «…земля везде тверда,
                    рекомендую США»

                              Иосиф Бродский

Он понял вдруг, что чувство русской речи
почти утратил. И на сердце мгла.
И повторяло эхо: «Онемечен…»
И речь чужая нёбо обожгла.

И небо опрокинулось, сдавило.
Жизнь теплилась лишь где-то на краю
сознанья. И неведомая сила
толкала в ледяную полынью…

Земля тверда везде, но речь – иная,
вот – перемены местности итог.

И от хребтов Урала до Синая
звучат наречья разные, сменяя
чуть глуховатый на гортанный слог.

***

Мне снился ночью страшный сон:
На перекрёстке улиц шумных
Я был внезапно окружён,
Растерзан, смят и оглушён
Толпой уродов и безумных.

И карлик прыгнул мне на грудь,
И щёлкали у горла зубы.
Его хотел я оттолкнуть,
Но мне рукой не шевельнуть
И не разжать для крика губы.

Лежу недвижимый в грязи,
Толпа уродов дышит смрадом.
Их рты зловонные вблизи
Визжат: «Коль хочешь жить – ползи!..»
И сыплются удары градом.

Ночь разорвал мой громкий крик,
Казалось, дом от крика рухнет.
Ночной кошмар растаял вмиг,
Лишь кашлял за стеной старик,
Да тикали часы на кухне.

***

Я прожигаю время,
Лежу на диване – жгу,
В землю не сею семя,
С телеэкрана не лгу.

Тихий, домашний, кроткий,
Я кристаллически чист,
Как смирновская водка,
Как неисписанный лист.

Люди строят дороги,
Любят, сжигают мосты,
Пьют, возводят остроги,
Бьются в сетях суеты…

Жизнь кипит за стеною
Тесной моей конуры,
Я ничего не строю –
Лежу и глаза закрыл.