От редакции: начиная с 2019 года, являясь информационным спонсором Международного Грушинского Интернет-конкурса (МГИК), журнал «Южное Сияние» размещает на своих страницах произведения победителей и лауреатов ежегодного конкурса. В 11-м Международном Грушинском Интернет-конкурсе победителями в номинации «Поэзия» стали Майк Зиновкин (Архангельск) и Никита Брагин (Москва), победители в номинации «Малая проза» представлены двумя именами из трёх – Ганной Шевченко (Москва) и Ильёй Криштулом (Москва). Также «ЮС» публикует стихотворения и рассказы лауреатов конкурса Вадима Гройсмана (Петах-Тиква), Татьяны Поповой (Москва) и Алексея Жукова (Рига).

ТАТЬЯНА ПОПОВА
Москва

ПОСЛЕДНИЕ ЗЕМЛЯНЕ РАЯ
рассказ

Я с трудом открыл глаза. Ли… Зачем она трясёт меня за плечо и будит? Ещё далеко до рассвета, через раскрытую створку палатки виден густой сиреневый сумрак. Ли прикладывает палец к губам и манит меня к выходу. Странно. Ли вышла, я натянул комбинезон и поспешил за ней.

Но, прежде чем рассказывать о событиях странной ночи, надо представиться. Я – Клод, полное имя Клод Стив-Мария/Ричард – Анна Иннеса-Хуан, 29 лет, представитель третьего поколения землян – жителей Рая.

Рай – это насмешка над судьбой. На самом деле 89 лет назад земной космический корабль NZ543IX13, совершавший исследовательский рейс, потерпел катастрофу в малоизученном районе Галактики, и капитан был вынужден посадить корабль на этой планете. Экипаж состоял из восьми человек. Их имена священны для каждого жителя Рая, вот они: Зденек, Хуан, Чен, Ричард, Инесса, Хелена, Йоко, Анна. Впрочем, я выразился недостаточно точно – корабль не смог совершить посадку на планету, он взорвался, но экипаж успел эвакуироваться на аварийных спасательных аппаратах.

Планета оказалась пригодна для жизни: атмосфера идентична земной, есть вода, флора и фауна. Большая часть планеты, если не вся её поверхность, покрыта горными массивами. Вот и всё, что мы, земляне, знали, знаем и хотим знать о Рае.

У нас есть цель – дойти. Дойти до конца Ущелья. Там должна быть равнина, её видели Первые Восемь через системы корабельной навигации до Катастрофы. Если за нами прилетят с Земли, то прилетят на Равнину. Потому что на этой стороне Рая она – единственное место, не покрытое горами. Первые Восемь выбрали путь, хотя знали, что они до цели не дойдут, слишком далека Равнина. Но Первые Восемь хотели, чтобы хотя бы их дети вернулись на Землю. Или внуки. Или правнуки.

Через восемнадцать лет после катастрофы было принято решение о рождении Вторых Восьми. Так принято называть – «Вторые Восемь», но их родилось десять – на случай несчастных случаев в детстве. Один умер. Осталось девять. Лишний был обречён на одиночество.

Первые Восемь могли выбирать себе жён и мужей сами. У всех последующих поколений права выбора нет. Я знаю, чьи дети станут мужем и женой моих ещё не рождённых детей (пол будущих детей человечество давно научилось регулировать). Так надо. Иначе настанет вырождение и вымирание, и потомки Первых Восьми никогда не вернутся на Землю.

Я родился ровно через 60 лет после катастрофы, Ли – через 62 года. Моими дедами были Хуан и Ричард, бабками – Инесса и Анна. Предки Ли – Хелена и Зденек, Йоко и Чен. Через 11 лет у нас должны родиться двое или трое детей. Мы будем воспитывать их до двадцати лет. Двадцать лет в Раю будут жить Третьи и Четвёртые Восемь одновременно. Затем нас не станет. Дальше пойдут лишь Четвёртые. Так было всегда. И так будет до тех пор, пока Восемь – не знаю, какие по счёту, найдут Равнину и дождутся корабля с Земли. Нарушить наши законы может только конец Пути. Выход к Равнине.

Я выскользнул из палатки. Ли ждала меня у костра. Она смотрела на языки пламени, тени причудливо ложились на её лицо. Ли совсем маленькая – на голову ниже меня. У неё тонкое лицо, большие светло-карие глаза, их удлинённость – наследство от Йоко и Чена. Ли как женщина мне совсем не нравится. Если бы у меня было право выбора, моей женой стала бы Хельга, моя двоюродная сестра и одновременно кузина Ли, внучка Ричарда, Анны, Хелены и Зденека. Хельга – высокая стройная голубоглазая блондинка, станет женой щуплого низкорослого Фари, потому что он – внук Хуана, Инессы, Йоко и Чена. Таков Закон, он мудр, потому что предохраняет всех нас от вырождения.

– Что ты хочешь мне сообщить, Ли?

Девушка вздрогнула и улыбнулась.

– Да вообще-то ничего. Просто хотела поговорить с тобой.

– О чём?

– Хотя бы о нас с тобой, о Клоде и Ли.

– Странная тема.

– Ну почему же: мы ведь жених и невеста, а жениху и невесте всегда есть о чём поговорить. Например, о любви. Ты любишь меня?

– Ли, зачем ты меня разбудила? – я начинал злиться. Побеспокоить человека ночью, во время своего дежурства, только для того, чтобы задавать совершенно дурацкие вопросы!

– Ты её любишь, а не меня, Клод, – Ли улыбнулась, – ты любишь Хельгу. И она любит тебя, а не Фари. А я пока не люблю никого. Так почему я должна стать твоей женой?

– Но, Ли! Так надо.

– Кому надо?

– Так велит Закон.

– Почему?

– Да потому, что только следуя Закону, мы сможем вернуться на Землю.

– Мы сможем?

– Ну, если не мы, так наши дети.

– Наши дети? Или внуки?

– Или внуки.

– Клод, пойми, никто уже не вернётся на Землю.

Разговор с Ли был мне неприятен, но не слушать её я не мог. Слова колючками впивались в сердце, липким облаком заползали в мозг.

– Скажи, Клод, почему мы должны жить только до шестидесяти лет? Почему мы должны родить именно двух детей и лишь в исключительном случае – трёх?

– Остановись, Ли! Замолчи!

Неужели это я закричал таким визгливым, истеричным голосом? Ли замолкла. Её глаза внимательно изучали моё лицо, а губы кривились в горькой усмешке. Молчание длилось минут пять. Потом Ли вскочила и, подойдя, положила руку мне на плечо. Она начала говорить совсем другим тоном – тихо, грустно, не нападая, а размышляя:

– Нас должно быть только восемь, потому что у нас мало одежды и питательных таблеток, мало места в палатке, и потому, что маленькой группе легче идти к цели. Я всё это знаю, но…

Ли замолчала, а потом решительно потянула меня к палатке. Там она тихо, чтобы не разбудить остальных, достала из рюкзака какую-то коробочку, и мы вернулись к костру. Тут Ли протянула коробку мне. В ней лежали питательные таблетки, много таблеток, штук пятьдесят. Пятьдесят дней жизни в Раю. Откуда таблетки у Ли? Запас питательных таблеток несла и хранила Сильвия, родная сестра Фари. Каждый из нас получал ежедневно только одну таблетку. Больше нам и не надо. Почему Сильвия нарушила Закон и дала сразу столько таблеток Ли?

– Не думай, Сильвия честно следует Закону и даёт мне только одну таблетку, как и всем остальным.

– Тогда откуда это?

– Сильвия мне каждый день даёт по таблетке, но уже два земных месяца я их не принимаю. Да перестань ты удивляться и возмущаться, лучше постарайся выслушать меня и понять. Я уже много лет, пожалуй, ещё до Ухода Вторых Восьми, задаю себе вопросы и ищу на них ответы. Некоторые ответы я нашла. Да, уже два месяца я питаюсь съедобными корешками, плодами деревьев, грибами. Если бы не скрывала всё от вас, могла бы и охотиться на райских петухов или свинокроликов. И, хотя Закон гласит, что это смертельно опасно, я жива и здорова…

– Но последствия могут появиться позже.

– Знаю, Закон говорит, что отравление может происходить на генном уровне. Но я сильно сомневаюсь в этом.

Злость опять закипела во мне. Самонадеянная дура! Нашла съедобные растения в Раю и считает, что может ставить под сомнения Закон. Да сколько раз я сам в детстве наедался всякой дряни. Но это ничего не меняет.

– Ты сделала рискованный шаг, но ничего не доказала. Допустим, мы можем найти сколько угодно пищи. Допустим. Но…

– И не только пищи. Погляди сюда, – Ли протянула мне кусок грубой некрасивой ткани, – я соткала этот материал почти вручную из волокон ивняка и травы. Если бы мы хотели, мы бы…

– Ну хорошо, мы бы оделись и обулись в сделанную нами одежду и обувь. Мы бы ели здешнюю пищу. Нас могло бы быть не восемь, а восемьдесят. Но всё это не меняет главного – мы всё равно должны идти к цели. А поиски пищи и изготовление одежды только задерживали бы нас на пути к цели.

– К цели? – Ли вызывающе засмеялась. – К какой цели? К Равнине? Мы идём уже восемьдесят девять лет. Земных лет. Это 32485 земных дней. Значит, за это время мы прошли примерно 649 тысяч километров. Подумай, Клод, ведь мы по меньшей мере три раза должны были бы обойти по экватору Рая.

Нас учили только Закону. Нас никогда не учили думать. Поэтому сейчас я так устал, как не уставал ни разу в жизни. Мне никогда в голову не приходилось считать, сколько километров мы прошли, а уж сейчас я точно был не в состоянии сделать такой расчёт. Но почему-то я не сомневался в точности расчётов Ли. И это было очень страшно.

– Ли, неужели Равнины нет?

– Не знаю. Может быть, и есть, но не это Ущелье ведёт к ней. Но, возможно, Равнины и не существует. Тебя это расстроило?

– Расстроило?! Меня это… убило! Ли, ведь это значит, что мы идём в Никуда? Что у нас нет Цели? Что мы… напрасно живём?

– Ты сделал почти правильный, но в то же время абсолютно неправильный вывод, Клод. Мы просто шли к цели, которая нам не нужна. Зачем тебе Равнина? Кто может поручиться, что туда прилетит корабль с Земли? Да если и прилетит? Разве ты – землянин? Разве моя Родина – Земля? Неужели ты хотел бы навсегда покинуть Рай? Никогда больше не видеть рассвет над нашими оранжевыми горами? Сиреневых рек и озёр? Не слышать голосов наших, слышишь, наших птиц и зверей? Послушай, Клод, ведь мы даже сейчас любим наш Рай, хотя так мало его знаем. Подумай, Клод, ведь мы даже не уверены в том, что мы, разумные существа, одиноки в Раю. Иногда я думаю, что стоит нам подняться хотя бы вон на ту высокую гору, и мы увидим там, вдали, раскинувшийся на плато город. Да если и не увидим, что ж. Зачем нам чужая Земля, Клод? Для наших дедов она была Родиной, возвращение на Землю имело смысл и стало их целью. Их, слышишь, Клод, их. Но вся беда в том, что они определили цель не только для себя, но и для нас. А человек должен сам делать выбор. Они хотели нам добра, а сделали нас несчастными. Мы уже не земляне, нет. Но и не настоящие жители Рая. Мы должны прекратить движение в никуда. Мы должны искать цель здесь, в Раю. Мы должны выбирать себе спутников по любви и рожать много детей. Ведь самый простой расчёт показывает, что все жители Земли в каком-то колене родственники, но жизнь идёт. Законы природы, а не Закон, созданный человеком, не дает ей угаснуть. Так пусть для наших детей и внуков далёкая Земля будет священной планетой, родиной праотцов. А их собственной любимой Родиной будет планета Рай.

Ли замолчала. Над Раем царила тишина. Её нарушало лишь чье-то лёгкое дыхание за моей спиной. Я не оглянулся, потому что знал – там стоят Мира, Роберт, Хельга, Сильвия, Фари и Павел – первое поколение жителей Рая.